Всем добрый день! Нашла эту историю на просторах инета. В этой истории много букв и много чувств. У кого будет свободное время, прочитайте пожалуйста.

Начало истории:

Я водитель, занимаюсь перевозками по Северо-Западу более 15 лет. Частенько мои дороги приводят меня в Архангельск. В 2008 г. вновь рейс, вновь в Архангельск. я Загрузился и неспешно - через Плесецк, потом по М8 - добрался до Архангельска. На Окружной скинул часть груза, приемка затянулась до 9 вечера. Потом отправился докатывать груз в сторону Пинеги. Время медленно двигалось к полуночи. За Малыми Карелами у деревни Ершовка машина встала. Ливень, ночь, я вышел из машины и огляделся. В 50 метрах от машины увидел домик на окраине деревеньки, в нем горел свет. Недолго думая, я решился зайти. Постучал - дверь открыла старушка. Не дав мне и слова обмолвить, пригласила в дом, усадила за стол. Я огляделся: всё в доме было устроено по старинке. Над столом тускло горела лампочка, старый приёмник бубнил о погоде, в углу стоял чёрный комод, рядом со столом теплилась печь.

Я рассказал о своих приключениях, посетовал, что дождь и темнота не позволят мне произвести ремонт и продолжить путь. Бабуля гостеприимно предложила ночлег, и я согласился. Постелила в маленькой комнатухе. Добравшись до подушки, я тут же уснул. Проснувшись около 7 утра, я обнаружил завтрак на столе. Бабуля хозяйничала в огороде: ходила с лопатой, подкапывая картошку. Увидев её мытарства, я вышел и взялся за работу, к обеду в погреб спустили 8 мешков картошки. Старушку звали Марьей Ильиничной. Она уже больше 15 лет жила одна, муж умер в 95 году, сын уехал жить Иркутск и совсем забыл о матери, в последний раз он приезжал в далеком 1999 г.
Так и жила всеми покинутая и забытая баба Маша из деревни Ершовка.
Деревенька была красивой, под угором широко разливалась река, берег высок и открывал вид на далекий берег. Вдалеке на пригорке стояли церквушки, возле дома росли сосенки, березка и рябина.

С той поры при каждом удобном случае выдавался я мчался к этой деревушке к своей бабуле, вёз ей продукты. Обновил крышу, поменял погреб. Я сам деддомовский, а тут такая душевная бабулька, всё говорила, что я на её Степу похож как две капли. В мае в этом году был вновь в этих краях, привёз ей телевизор, теплые вещи...долго упиралась - не хотела брать. Напоследок вложила мне в руку ключи от дома. "Бери- бери пригодятся ещё", - сказала она.

Летом я уехал в отпуск, на море, затем отправили в рейс по Прибалтике. Почти три месяца не навещал свою бабульку. На душе было как-то неспокойно, снилась она мне - звала повидаться. В сентябре я выпросил у начальства отпуск и впервые полетел в Архангельск самолетом. В аэропорту Талаги взял такси.

Сердце колотилось, воздуха не хватало. Подъехав к дому, увидел закрытые ставни, дом стоял на замке. Я нащупал в кармане ключ и заплакал. Опоздал я, как же я опоздал. Водитель спросил, что случилось. "Опоздал я, понимаешь, опоздал - её больше нет. Мамы больше нет...".

Р.S. На столе в доме я нашёл письмо. Двойной тетрадный лист в клеточку, чуть пожелтевший от старости, очень красивым почерком было написано "Завещание". Всё имущество было переписано скрупулезно от стульев до метлы за печкой, триста семь наименований и предметов, всё, что скопила она за жизнь свою, - всё оставила мне, человеку случайно зашедшему в её дом 25 сентября 8 года...

Продолжение истории:

Я немного задремал, как вдруг сквозь сон услышал, как скрипнула ступенька на крыльце. Через мгновение раздался громкий стук в дверь. Я вскочил. С улицы в дом бил яркий свет, в дверь стучали и что-то кричали. Я подбежал к двери, сдвинул защёлку. В дом ворвались люди с автоматами, полиция. Заломив мне руки, сержант уложил меня возле двери, а трое других прошли в комнату.

Потом меня подняли и спросили документы. Заметив в паспорте Кировскую прописку, стали спрашивать, что я тут делаю, зачем вломился в дом и что хотел украсть. После недолгих расспросов и препирательств меня посадили в машину и в наручниках отвезли в отдел для дальнейших разбирательств. Ночь и полдня я провел в камере (КПЗ). Впервые в жизни я оказался в роли заключенного. Решетка, серый коридор, узкое тусклое окошко. После обеда меня допросили, взяли показания, я написал всё как было: о знакомстве с бабушкой Машей, о её завещании. Лейтенант сказал, что все мои объяснения - это полнейший бред, бабулька умерла давно, а мои показания не стыкуются с реальными фактами дела. Я вдруг подумал: "В городе меньше суток, а уже дело схлопотал". К счастью, в паспорте лежала вдвое сложенная фотография, которую я сделал в последний раз: Я и Бабушка Маша возле дома. Помнится, она не хотела фотографироваться, стеснялась, еле упросил её. 

(с) Александр Вершинин